Проповедь, прочитанная Мартином Лютером в четвертое воскресение Рождественского поста (Филиппийцам 4:4-7)

Проповедь, прочитанная Мартином Лютером в четвертое воскресение Рождественского поста; Послание к Филиппийцам 4:4-7. Из церковной постиллы 1521-го года. Исходный текст взят из открытых источников в Интернете. Перевод на русский язык: Евгений Терехин. Все права на перевод принадлежат фонду "Лютеранское наследие".

Эта проповедь доступна в форматах PDF и ePUB в новом каталоге фонда "Лютеранское наследие"

1. Сей текст, несмотря на его краткость, является важным уроком христианской веры, который заставляет читателя задуматься. Он учит тому, как нам надлежит относиться к Богу и к ближнему. Текст гласит:
«Радуйтесь всегда в Господе».

НАШЕ ОТНОШЕНИЕ К БОГУ – РАДОСТЬ В НЁМ.

2. Радость – естественный плод веры. В другом месте Апостол сказал (Гал. 5, 22-23): «Плод же духа: любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание». Покуда сердце не верует в Бога, оно не в состоянии радоваться Ему. Когда вера отсутствует, человек преисполнен страха и тьмы и готов бежать при одном упоминании Бога, от одной мысли о Нём. Воистину, неверующее сердце исполнено вражды и ненависти к Богу. Осознавая свою вину, сердце не уповает на Его благость и милосердие; оно знает, что Бог ненавидит грех и взыщет за него страшной карой.

3. Поскольку в сердце присутствуют эти две вещи – сознание греха и ощущение кары Божией, сердце пребывает в непрестанном угнетении, бессилии и даже ужасе. Оно объято неумолимым страхом, что Бог настигнет его неминуемым возмездием. Соломон говорил (Притч. 28: 1): «Нечестивый бежит, когда никто не гонится за ним». Также во Второзаконии 28: 65-66 читаем: «Господь даст тебе там трепещущее сердце… жизнь твоя будет висеть пред тобою». Легче заставить воду пылать огнём, чем говорить с таким сердцем о радости в Боге. Все слова будут бесплодны, ибо грешник ощущает на своей совести тяжесть руки Божией. Подобным же образом, повеление пророка (Пс. 31: 11) гласит: «Веселитесь о Господе и радуйтесь, праведные; торжествуйте, все правые сердцем». Именно праведные и правые сердцем должны радоваться Господу. Следовательно, данный текст обращён не ко грешникам, а к святым. Прежде всего, мы должны наставить грешников в том, как они могут освободиться от своих грехов и познать милосердного Бога. Как только они освободятся от рабства нечистой совести, радость придёт к ним естественным образом.

4. Но как же нам освободиться от обвинений совести и получить уверенность в милосердии Божием? Сей вопрос был в достаточной мере раскрыт в предшествующих постиллах, и об этом будет много говориться далее. Тот, кто желает иметь спокойную совесть и знать милосердие Божие, не должен, подобно отступникам, полагаться на дела, тем самым совершая насилие над своим сердцем и усугубляя его ненависть к Богу. Он не должен возлагать никакой надежды на дела, но, напротив, познать Бога во Христе, познать Евангелие и веровать его обетованиям.

5. Но что же обещает Евангелие, кроме того, что Христос даровал нам; что Он понёс наши грехи; что Он – наш Епископ, Посредник и Защитник пред Богом, и что, таким образом, только чрез Него и Его труд Бог примиряется с нами, наши грехи прощаются, а наша совесть становится свободной и обретает радость? Когда такая вера в Евангелие воистину присутствует в сердце, человек познаёт Бога милосердным и благим. Сердце преисполнено уверенности и ощущает Божие благоволение и благодать, и ничто другое. Оно не боится наказания Божия. Оно пребывает в безопасности и радостном расположении духа, потому что Бог даровал ему через Христа преизобильную благость и благодать. По сути, плоды такой веры – любовь, мир, радость и песни благодарения и хвалы. Сердце будет наслаждаться чистой и подлинной радостью в Боге, всемилостивом и возлюбленном Отце, в Отце, Чьё отношение к этому сердцу всегда было всецело отеческим, и Который, безо всяких заслуг с его стороны, преизобильно излил на него Свою благость.

6. Заметьте, что именно о такой радости говорит здесь Павел – о радости, в которой нет ни греха, ни страха смерти и ада, но которая, напротив, является торжествующей и всесильной уверенностью в Боге и Его благости. Отсюда и выражение: «Радуйтесь в Господе»; радуйтесь не серебру или золоту, не еде или питью, не удовольствиям или механическим песнопениям, не силе или здоровью, не способностям или мудрости, не власти или почестям, не дружбе или благосклонности, нет, не добрым делам и даже не святости. Ибо всё это – лукавые радости, ложные радости, которые никогда не достигают глубин сердечных. Мы даже их не чувствуем. Когда они обитают в сердце, мы можем с уверенностью сказать, что человек радуется поверхностно и без сердечного опыта.

Радоваться в Боге, доверять Ему, уповать на Него, прославлять Его и хвалиться Им, как всемилостивейшим Отцом, – это радость, которая ради Бога отвергает всё прочее, в том числе и самоправедность, о которой сказано у Иеремии (гл. 9: 23-24): «Да не хвалится мудрый мудростью своею, да не хвалится сильный силою своею, да не хвалится богатый богатством своим. Но хвалящийся хвались тем, что разумеет и знает Меня». Также и Павел предписывает нам (2 Кор. 10: 17): «Хвалящийся хвались о Господе».

7. Далее в нашем тексте Апостол предписывает нам радоваться «всегда». Следовательно, он упрекает тех, кто радуется Богу, хвалит и благодарит его лишь время от времени. Таковые радуются, когда им хорошо; когда же приходит скорбь, радость исчезает. О таких людях Псалом 47-й учит, что они будут хвалить Бога, когда Он благоволит им. Давид так не поступал. Он говорил (Пс 33: 2): «Благословлю Господа во всякое время; хвала Ему непрестанно в устах моих». И на это у Давида были достаточные основания, ибо кто причинит зло или страдание тому, кому Бог благоволит? Ему не может повредить ни грех, ни смерть, ни ад. В одном из псалмов Давид пел так (Ps 23, 4): «Если я пойду и долиною смертной тени, не убоюсь зла». Также и Павел вопрошал (Рим 8: 35): «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?» Далее он продолжил эту мысль (стихи 38-39): «Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь, ни Ангелы, ни Начала, ни Силы, ни настоящее, ни будущее, ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем».
«И еще говорю: радуйтесь».

8. Этим повтором Апостол подчеркивает важность своего увещевания. Нам жизненно необходимо радоваться. Павел, признавая, что мы живем в мире греха и зла и потому нередко впадаем в уныние, укрепляет нас словом о радости. Если мы будет таким образом радоваться, даже если мы время от времени впадаем в грех, то наша радость в Боге превысит нашу печаль во грехе. Воистину, всегдашние спутники греха – страх и обременённая совесть, и мы не всегда можем избежать греха. Посему мы должны позволить радости владычествовать в наших сердцах, позволить Христу возобладать над нашими грехами. Как сказано у Иоанна (1 Ин. 2: 1-2): «А если бы кто согрешил, то мы имеем ходатая пред Отцем, Иисуса Христа, праведника; Он есть умилостивление за грехи наши». И снова (1 Ин. 3: 20): «Ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает все».

НАШЕ ОБХОЖДЕНИЕ С ЧЕЛОВЕКОМ СОСТОИТ В КРОТОСТИ.

«Кротость ваша да будет известна всем человекам».

9. После увещевания коринфянам о правильном отношении к Богу и о том, что их долг – служить Богу с радостным сердцем, Павел переходит к краткому наставлению относительно того, как обходиться с другими людьми, говоря: «Кротость ваша да будет известна всем человекам». Другими словами, перед Богом всегда радуйтесь, а с людьми будьте терпеливы. Пусть ваша жизнь будет такой, чтобы делать и сносить всё, что только не противоречит заповедям Божиим, дабы вы имели доброе свидетельство ото всех людей. Не только воздерживайтесь от нанесения обид кому-либо, но всегда истолковывайте поступки других в наилучшем свете. Прилагайте усердие к тому, чтобы вас знали, как людей, не смотрящих на обстоятельства, людей довольных, независимо от того, поразил ли вас удар или прошёл мимо, людей, отрекающихся от всякой привилегии, которая могла бы послужить поводом к раздору или порождала бы разлад. С богатыми будьте богатыми; с бедными – бедными. Радуйтесь с радующимися, плачьте с плачущими. Наконец, сделайтесь всем для всех человеков, дабы вам всегда иметь у них доброе свидетельство, угождать всем людям и быть на одном уровне с каждым.

10. Таково значение небольшого слова «epiikia», использованного здесь Апостолом, которое означает справедливость, снисходительность, приспосабливание. Это слово едва ли можно перевести лучше, чем «умеренность» или «терпимость». Оно обозначает добродетель приспосабливания к другому человеку, когда мы относимся к людям снисходительно, делаем всех равными, воспринимаем всех одинаково, не выставляем себя, как пример для подражания или образец поведения, и не желаем, чтобы весь мир преклонялся перед кем-то одним или приспосабливался к его точке зрения. Справедливость может быть как суровой, так и умеренной. Слишком суровая справедливость зачастую смягчается; это и есть справедливость, умеренность и снисхождение закона. Переводчик, переводивший Писание на латынь, перевёл данное слово «modestiam», что значит «умеренность». Оно передавало бы мысль вполне ясно, если бы обыкновенно не ассоциировалось с едой, питьём и одеждой. Здесь, однако, его значение указывает на умеренность, благодаря которой человек приспосабливается и прилаживается к способностям и обстоятельствам других людей, уступает, хвалит, споспешествует, смягчает, трудится, дозволяет и сносит, соответственно нуждам и потребностям ближнего, даже ценою своей собственной чести, жизни и имущества.

11. Дабы вы лучше уразумели, позвольте мне привести наглядный пример: Павел говорил (1 Кор. 9: 19-22): «Ибо, будучи свободен от всех, я всем поработил себя, дабы больше приобрести: для Иудеев я был как Иудей, чтобы приобрести Иудеев; для подзаконных был как подзаконный, чтобы приобрести подзаконных; для чуждых закона – как чуждый закона, – не будучи чужд закона пред Богом, но подзаконен Христу, – чтобы приобрести чуждых закона; для немощных был как немощный, чтобы приобрести немощных. Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых». Иными словами, Павел ел и пил с иудеями так, как повелевал Закон, и вообще старался вести себя с ними в соответствии с требованиями Закона, хотя и не был обязан это делать. С язычниками же он ел и пил вопреки Закону и вёл себя независимо от его предписаний, но в соответствии с языческими традициями. Ибо значение имеют только вера и любовь. Всё прочее мы вольны соблюдать или не соблюдать. Таким образом, ради одной цели все законы можно соблюдать, а ради другой – пренебрегать ими. Обряды должны быть приспособлены к каждому отдельному случаю.

Предположим, однако, что к нам вторгается некий слепой и своенравный человек и требует, по мере необходимости, пренебречь одним или соблюсти другое, как поступали некоторые иудеи, и упорно утверждает, что все люди должны следовать его примеру, а он — ничьему. Это означало бы конец всякому равенству; воистину, это уничтожило бы христианскую свободу и веру. Стремясь, подобно Павлу, сохранить свободу и истину, ни один христианин не должен уступать подобным требованиям.

12. Ещё пример: Христос дозволял Своим ученикам нарушать субботу и Сам нередко нарушал её по необходимости (Мф. 12 и Мк. 2); однако там, где не было нужды, он соблюдал сей день. В качестве объяснения Своему поведению Он говорил: «Посему Сын Человеческий есть господин и субботы» (Мк. 2: 28). Иначе говоря, заповедь о субботе допускает некоторую свободу; в одном случае, ради любви и служения, она может быть нарушена, в другом – соблюдена.

13. Как писал Лука, Павел обрезал Тимофея ради иудеев. Однако Титу он не позволил обрезаться по той самой причине, что лжебратья настаивали на необходимости обрезания и отказывались почитать сие делом личного выбора. Павел же настаивал на том, что у него есть власть соблюдать или не соблюдать обрезание в соответствие с нуждами и благом окружающих. Он не считал необходимым ни то, ни другое. Он не верил в обрезание ради обрезания, которое якобы непременно нужно сделать.

14. Меж тем следует применить это непосредственно к нам: когда папа повелевает нам исповедоваться, причащаться, поститься, есть рыбу или исполнять прочие его повеления, и настаивает при этом, чтобы мы делали все эти вещи, поскольку того требует Церковь, нам следует со спокойной совестью растоптать его предписания и делать прямо противоположное, то есть просто бросить ему вызов и хранить свободу. Но когда он не настаивает на этих вещах, мы должны чтить его желания, соблюдая сии повеления с соблюдающими, и несоблюдая с несоблюдающими, ссылаясь при этом на свидетельство Христово: «Сын Человеческий есть господин и субботы». Папу же при этом объявим властителем над человеческими законами. Свобода в соблюдении сих повелений никак не повредит ни вере, ни Евангелию; однако соблюдать их, будучи принуждаемыми к повиновению, всё равно, что уничтожить веру и Евангелие.

15. То же самое правило применимо и ко всем внешним учреждениям и институтам, таким, как монашеские обеты и уставы. Сами по себе эти вещи – дело личного выбора; они никак не противоречат вере и любви. И мы должны сохранить за собой привилегию соблюдать их в любви и свободе ради наших собратьев – дабы пребывать с ними в согласии. Но когда на нас налагают обязанность соблюдать те или иные обряды, и когда утверждают, будто их соблюдение является существенным для спасения, здесь мы должны распрощаться со всеми монастырями, тонзурами, шапочками, обетами и уставами, и даже пойти прямо противоположным путем, свидетельствуя тем самым, что только вера и любовь существенны для христианства, и что наша привилегия состоит в том, чтобы соблюдать или не соблюдать всё прочее, руководствуясь любовью и взаимоотношениями. Соблюдение законов в духе любви и свободы не приносит никакого вреда, однако соблюдать законы из необходимости или по принуждению — значит подпасть под осуждение. Распространите это правило также на церемонии, гимны, молитвы и все прочие кафедральные обряды, покуда они соблюдаются исключительно в духе любви и свободы. Их надлежит соблюдать только ради служения и угождения собравшимся – да и то, когда сами по себе эти вещи не являются злом. Когда сии обряды навязываются нам как нечто, необходимое для спасения, мы должны отвергнуть их; мы должны воспротивиться им, дабы сохранить свободу веры.

16. Здесь вы видите дьявольскую сущность папских учреждений, монастырей, да по сути и всего папства. Они превращают вопрос свободного выбора и любви в нечто, необходимое для спасения, принуждая людей повиноваться их повелениям, в результате чего Евангелие и вера уничтожаются, не говоря уж о том, какие бедствия выпадают на долю простых людей, повинующихся ради пущего удовольствия папистов. Ибо сколько людей сегодня посещают хоровые церемонии и молятся в установленные часы ради Господа Бога? Что же касается монастырей и прочих подобных учреждений, то полное упразднение было бы наиболее уместным их преобразованием. Они не приносят христианству никакой пользы, и с ними можно безболезненно распрощаться. Прежде, чем в одном таком учреждении воцарится свобода, сто тысяч душ должны погибнуть в остальных. Когда нечто не приносит пользы, не служит никакой цели, но, напротив, причиняет невообразимый вред и не поддаётся исправлению, то гораздо лучше просто упразднить сию вещь.

17. Вместе с тем, когда гражданское правительство налагает на нас свои законы и требует податей, нам надлежит исполнять его повеления со спокойной совестью, даже если оно принуждает нас это делать. В этом случае наши свобода и вера не подвергаются никакой опасности. Ибо гражданское правительство не утверждает, что соблюдение его законов существенно для спасения; оно существенно лишь для поддержания государственной власти и правопорядка. При подчинении гражданским законам совесть не утрачивает своей свободы, а вера никак не ущемляется. Мы должны всецело повиноваться тому, что не противоречит вере и приносит пользу другим людям. Но когда кто-то настаивает, что соблюдение каких-либо мирских законов является существенным для спасения, нам надлежит действовать так, как уже было изложено в отношении законов, исходящих от папы и монастырей.

18. Итак, вышеприведённые примеры являются образцами, которым надлежит следовать во всех обстоятельствах. Как учит здесь Павел, человек должен почитать себя равным всем людям и не довольствоваться помышлениями исключительно о своих собственных требованиях и правах, но также о желаниях и благосостоянии других. Здесь Павел одним-единственным словом аннулирует все права. Если благосостояние вашего ближнего воистину требует, чтобы вы поступились какими-то своими правами или привилегиями, а вы настаиваете на этой привилегии, то вы идёте вразрез с принципом любви и равенства и воистину достойны осуждения. Ибо, поступаясь своими правами, вы не наносите никакого ущерба своей вере, а ваш ближний обретает при этом благо. Вы желали бы, чтобы и он поступал с вами таким же образом, а это – основа естественного закона.

Воистину следует добавить, что даже если кто-то причиняет вам вред или ущерб, вам надлежит, тем не менее, истолковать его деяние в наилучшем свете, оправдывая его в духе того священномученика, который, когда всё его имущество было расхищено, сказал: «Истинно, они не могут лишить меня Христа». Говорите и вы также: «Его деяние не повреждает моей веры; почему бы не извинить его? Почему бы не подчиниться и не приспособиться к нему?»

19. Я не мог бы проиллюстрировать сие лучше, чем на примере двух добрых друзей, чья манера обращения друг с другом могла бы послужить для нас образцом отношения ко всем людям вообще. Как же они обращались друг с другом? Они всячески старались угодить друг другу. Каждый уступал, повиновался, сносил, трудился и принимал другого в соответствии со своим пониманием того, что могло бы послужить к его благу или угодить ему, и все это добровольно, без принуждения. Каждый приспосабливался к своему другу, подлаживался под него и никогда не ограничивал его из корыстных побуждений. Если кто-то нарушал право собственности другого, он был любезно прощаем. Короче говоря, в их отношениях не было ни закона, ни требований, ни ограничений, ни страха, ничего, кроме совершенной свободы и доброй воли. Однако в их отношениях царила гармония, даже сотой доли которой нельзя достичь ни законами, ни ограничениями.

20. Люди упрямые и твердолобые, не проявляющие снисхождения ни к кому, а напротив, стремящиеся управлять всем по своему собственному разумению, вводят весь мир в заблуждение. Они – причина всех войн и бедствий, известных на земле. Впрочем, они утверждают, будто руководствуются исключительно справедливостью. Хорошо сказал кто-то из язычников: «Summum jus, summa injustitia» – справедливость, доведённая до крайности, – это самая большая несправедливость. Книга Екклесиаста (7: 16) также предостерегает: «Не будь слишком строг, и не выставляй себя слишком мудрым». Как справедливость, доведённая до крайности, становится самой большой несправедливостью, так и мудрость, доведённая до крайности, является величайшим безумием. Старая пословица гласит: «Когда мудрые поступают глупо, они становятся вовсе глупы». Если бы Бог всегда осуществлял высшую справедливость, Он давно бы уже стер нас с лица земли. Павел превозносил кротость Христову (2 Кор. 10: 1): «Убеждаю вас кротостью и снисхождением Христовым». Итак, мы должны смягчить свое отношение к окружающим, равно как свои требования, мудрость и разум, и приспосабливаться к обстоятельствам других людей во всякое время.

21. Заметьте, как красивы и точны сии слова: «Кротость ваша да будет известна всем человекам». Возможно, вы спросите: «Как может моя кротость быть известной всем людям? Должны ли мы хвалиться своей кротостью и возвещать о ней повсюду?» Боже упаси! Павел вовсе не повелевал нам хвалиться или возвещать о своей кротости. Он повелел, чтобы она была известна всем человекам из опыта. Иначе говоря, проявляйте кротость в своих делах пред людьми; не просто думайте или говорите о ней, но являйте ее в своих поступках. Именно так люди должны увидеть и понять ее; они должны испытать ее на себе. И тогда никто не сможет не признать вашу кротость. Фактический опыт не позволит людям говорить о вас иначе. Уста критикана будут заграждены тем фактом, что все будут знать вашу кротость. Христос говорил (Мф 5: 16): «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного». Также и Пётр (1 Петр. 2: 12) увещевал: «И провождать добродетельную жизнь между язычниками, дабы они за то, за что злословят вас, как злодеев, увидя добрые дела ваши, прославили Бога в день посещения». Не в нашей власти сделать так, чтобы все люди признали нас кроткими; вполне достаточно позволить людям видеть проявления кротости в нашей жизни.

22. Под фразой «всем человекам» мы должны понимать не всех людей на земле, а все типы людей – друзей и врагов, великих и смиренных, господ и слуг, богатых и бедных, соотечественников и чужестранцев, родственников и незнакомцев. Некоторые люди к незнакомцам относятся весьма сердечно и снисходительно, тогда как к собственным домашним, к своим родным, к тем, кого они хорошо знают, проявляют только суровость и строгость. Сколько же вокруг тех, кто оправдывают грубость великих и богатых и истолковывает их слова и действия самым благоприятным образом! Со слугами же, с бедными и с теми, кто ниже их по положению, они суровы и бесчувственны, они истолковывают их слова и дела в самом неблагоприятном свете. Так, люди заботливы по отношению к своим детям, родителям, друзьям и родственникам, и всегда судят их с предельной мягкостью. Действительно, как часто друг льстит другу, покуда сия практика лестного отзыва обо всех делах другого не становится общественным недугом. Между тем с противниками и врагами люди обращаются иначе. В них они не находят ничего доброго, никакой причины для снисхождения или благоприятного истолкования их слов и действий; напротив, они судят лицеприятным судом.

23. В разоблачение столь лицеприятной кротости Павел и написал своё увещание. Он желал, чтобы кротость христианина была совершенной и полной и проявлялась ко всем равным образом, независимо от того, друг это или враг. Он желал, чтобы христианин был терпеливым и снисходительным к каждому, невзирая на лица. Кротость хороша по своему существу, она является благом по самой своей сути, так же, как золото остается золотом, обладает ли им благочестивый человек или безбожник. Серебро не стало пеплом, когда Иуда-предатель получил его от фарисеев. Точно так же все дары Бога реальны и остаются самими собой, кто бы ими ни обладал. Та кротость, которая является плодом Духа, остается благом по самой своей сути, вне зависимости от того, направлена ли она к другу или врагу, к богатому или бедному.

24. Однако немощная и лукавая человеческая природа полагает, что золото в руке Св. Петра остается золотом, тогда как в руке Иуды оно становится пеплом. Кротость, свойственная человеческой природе, проистекающая из его естественного разума, добра не со всеми людьми, но только с богатыми и великими, незнакомцами и друзьями. Следовательно, это ложная, пустая и лукавая кротость; она – не что иное, как притворство и предательство перед Богом. Заметьте, как неспособна человеческая природа к проявлению совершенной духовной кротости, а также то, как мало людей, осознающих недостатки этой якобы прекрасной и трансцендентной кротости, которую они проявляют лишь к некоторым. К другим же они относятся совершенно иначе, искренне веря, что поступают правильно. Таково учение отвратительной и скверной человеческой природы, а также нашего «великого» разума, который всегда мыслит и желает противного Духу и всему духовному. Как говорил Павел в Послании к Римлянам 8: 5: «Ибо живущие по плоти о плотском помышляют».

25. В этих нескольких словах Павел выразил всю сущность поведения христианина по отношению к своему ближнему. Кроткий человек обращается со всеми людьми должным образом, как на словах, так и на деле; обращается с каждым человеком надлежащим образом, как физически, так и духовно, снося его немощи и недостатки. Такое поведение можно определить просто как любовь, мир, милосердие, долготерпение, мягкость, благость и кротость – фактически, всё, что перечислено среди плодов Духа (Гал. 5: 22).

ОТВЕТЫ НА ВОЗРАЖЕНИЯ

26. Но вы скажете: «Да, но в таком случае, кто будет наслаждаться кусочком хлеба, если вокруг столько злых людей, готовых злоупотребить равенством и расхитить всё наше имущество и даже стереть нас с лица земли?» Обратите внимание на то, как великолепно Павел ответил на ваш вопрос в конце данного урока. Сначала он сказал: «Господь близко».

27. Если бы Бога не было, мы вполне могли бы бояться злых людей. Но Бог не только есть, Он ещё и «близко». Он не забудет вас и не оставит. Только будьте кроткими ко всем человекам и предоставьте Ему заботиться о вас; предоставьте Ему поддерживать и защищать вас. Не даровал ли Он вам Христа, вечное сокровище? Как же Он не даст вам всё потребное для жизни? С Богом вы имеете больше, чем кто-либо в силах у вас отнять. Во Христе вы имеете больше благ, чем вмещает сей мир. Псалмопевец говорил об этом так (Пс. 54: 23): «Возложи на Господа заботы твои, и Он поддержит тебя». Также и Пётр увещевал (1 Петр. 5: 7): «Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас». Христос, в шестой главе Евангелия от Матфея, указал нам на лилии полевые и птиц небесных. Смысл этих фрагментов такой же, как во фразе «Господь близко». Далее Павел говорит:
«Не заботьтесь ни о чем».

28. Не тревожьтесь о себе. Позвольте Богу печься о Вас. Бог, на Которого вы ныне возложили упование, способен обеспечить вас всем необходимым. Заботятся о себе лишь язычники, не знающие Бога. Христос же сказал (Мф. 6: 31-32): «Итак не заботьтесь и не говорите: что нам есть? или что пить? или во что одеться? потому что всего этого ищут язычники, и потому что Отец ваш Небесный знает, что вы имеете нужду во всем этом». Посему пусть весь мир стяжает и поступает неправедно – вы будете в достатке. Вы не умрёте от голода и холода, если только кто-нибудь не лишит вас Бога, Который печётся о вас. Но кто отлучит вас от Него? Как вы можете потерять Бога, если только сами не отступитесь от Него? Нет причины волноваться о себе, когда вы имеете Отца и Защитника, держащего в Своих руках весь мир, включая тех, кто со всем своим имуществом грабит вас и причиняет вам ущерб. Наш долг – непрестанно радоваться Богу и быть кроткими со всеми человеками, как и приличествует людям, вполне уверенным в том, что они имеют всё потребное для тела и души, а особенно же в том, что Бог наш благ. Пусть беспокоятся о себе те, кто живут без Бога. Мы же должны заботиться только о том, как бы не заботиться, но радоваться одному Богу и быть добрыми со всеми людьми. Псалмопевец говорил об этом так (Пс. 36: 25): «Я был молод и состарился, и не видал праведника оставленным и потомков его просящими хлеба». Также Псалом 39: 18: «Господь печется о мне».

МОЛИТВА
«Но всегда в молитве и прошении с благодарением открывайте свои желания пред Богом».

29. Здесь Павел учит нас возлагать заботы на Бога. И вот что он имел в виду: «Не беспокойтесь о себе». Если появляется нечто, вызывающее в вас беспокойство или волнение – и такие вещи воистину грядут, ибо многие испытания приключатся нам на земле, – не старайтесь убежать от сих страданий, но позвольте им быть. Не заботьтесь ни о чём и не беспокойтесь. Обратитесь к Богу с молитвой и прошением, моля Его совершить для вас всё то, что вы хотели бы совершить своими усилиями. И делайте всё сие с благодарностью за то, что имеете Бога, заботящегося о Вас, к Которому мы можете свободно придти со всеми своими заботами. Кто не поступает таким образом, когда начинается скорбь, но пытается решить проблему своим собственным разумом и мудростью и впадает в беспокойство, такой человек подвергает себя глубочайшей скорби, теряет радость и мир в Боге, однако это не приносит ему никакой пользы. Он роет себе яму, опускаясь всё глубже и глубже, но это никак не помогает ему избавиться от забот. Сему факту мы ежедневно видим множество подтверждений, как в своём собственном опыте, так и в опыте других.

30. Быть может, следует добавить следующее: никто да не думает, что он может жить беззаботно и покоиться в Боге, не прилагая при этом никаких усилий, не напрягаясь, и даже не прибегая к молитве. Кто встанет на сей путь, скоро потерпит неудачу и впадёт в беспокойство. Мы должны непрестанно бороться. Многие скорби и заботы выпадают на нашу долю как раз для того, чтобы побудить нас молиться. Апостол неслучайно противопоставляет эти два повеления: «Не заботьтесь ни о чём» и «Всегда прибегайте к Богу». «Ни о чём» и «всегда» – противоположны по смыслу. Павел пояснял таким образом, что грядет множество скорбей, которые породят в нас беспокойство, однако мы не должны позволить им вселить в нас безотчетную тревогу; мы должны лишь предать себя Богу и молить Его о восполнении наших нужд.

31. Теперь давайте подробнее рассмотрим слова Павла, чтобы понять, как нам надлежит строить наши молитвы и с каким отношением следует приходить к Богу. Павел подразделяет молитву на четыре элемента: молитву, прошение, благодарение и ходатайство. Под «молитвой» мы понимаем формальные слова или выражения, такие, как, например, Господня Молитва и Псалмы, которые иногда выражают больше, чем мы просим в молитве. В «прошении» мы усиливаем свою молитву и делаем её действенной посредством некоторого убеждения; например, мы можем упросить человека выполнить нашу просьбу ради отца или чего-то ему дорогого и ценного. Мы умоляем Бога исполнить наши молитвы ради Его Сына, ради святых Божиих, ради обетований и ради имени Его. Так, Соломон говорил (Пс. 131: 1): «Вспомни, Господи, Давида и все сокрушение его». Павел увещевал (Рим. 12: 1): «Итак умоляю вас, братия, милосердием Божиим»; также (2 Кор. 10: 1): «Убеждаю вас кротостью и снисхождением Христовым». «Прошение» – это выражение того, что лежит у нас на сердце, оглашение того желания, которое мы выражаем в молитве и просьбе. В Господней Молитве семь прошений, помимо собственно молитвы. Христос сказал (Мф 7: 7-8): «Просите, и дано будет вам; ищите, и найдете; стучите, и отворят вам; ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят. В «благодарении» мы перечисляем полученные благословения и таким образом укрепляем свою уверенность в Боге, дабы нам всем сердцем ожидать того, о чём мы молимся.

32. Прошение придает молитве силу, мольба делает её настойчивой, а благодарение делает ее угодной и приемлемой для Бога. Сила и приемлемость соединяются воедино, чтобы возобладать и вымолить ответ на прошение. Мы видим, что именно так молится Церковь; святые отцы в Ветхом Завете всегда в своих молитвах возносили прошения и благодарение. Господня Молитва начинается с хвалы, благодарения и признания Бога Отцом; она усердно взывает к Нему в сыновней любви и уверенности в отеческой заботе. Что касается прошения, то этой молитве нет равных. А следовательно, это величайшая и превосходнейшая изо всех когда-либо произнесенных молитв.

33. Этими словами Павел великолепно одухотворил и объяснил тайну золотой кадильницы, о которой Моисей подробно писал в Ветхом Завете, тщательно разъясняя, как священникам надлежит курить фимиам в храме. Мы все – священники, а наши молитвы – кадильница. Первая кадильница – золотой сосуд, символизирующий драгоценные слова молитвы: слова Господней Молитвы, псалмов, и подобных им записанных молитв. В Священном Писании слова всегда обозначаются символом сосуда, поскольку слова являются как бы оболочкой, в которой содержится и доносится мысль, так же, как в сосуде держат вино, воду, уголь и что-либо подобное. Также золотая чаша Вавилона, упомянутая в Откровении 17: 4, символизирует человеческое учение; а священная чаша с Кровию Христовой есть Евангелие.

34. Горящие уголья в кадильнице символизируют благодарение за все перечисленные в молитве блага. Уголья обозначают блага, которые Павел имел в виду, когда цитировал повеление Соломона из Притч 25: 21-22 в Послании к Римлянам 12:20: «Итак, если враг твой голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь ему на голову горящие уголья». Итак, сии блага суть горящие уголья, пленяющие сердце человека и воспламеняющие его. Закон воспрещал брать уголья не из жертвенника; соответственно, и мы не должны в молитве делать упор на свои собственные дела или заслуги, в отличие от фарисея в Евангелии (Лк. 18:11-12), но исповедовать исключительно благословения во Христе. Он и есть тот жертвенник, на котором мы приносим себя в жертву. В свете этих благословений мы возносим благодарение и молимся. Павел сказал (Кол. 3:17): «И все, что вы делаете, словом или делом, все делайте во имя Господа Иисуса Христа, благодаря через Него Бога и Отца». Бог не позволит нам почитать что-то другое, кроме жертвенника нашего, Иисуса Христа. Посему Бог и учит нас, как написано в Книге Левит, глава 10, что Надав и Авиуд, сыны Аароновы, были сожжены огнём перед жертвенником за то, что взяли уголья для кадильницы не из священного жертвенника.

35. Прошение, посредством которого молитва достигает полноты, обозначено символом воскурения, поднимающегося к небу после возложения на уголья тимьяна или фимиама. Увещевание Павла: «Открывайте свои желания пред Богом» соответствует символу воскурения, поднимающегося от кадильницы, и объясняет его. Смысл этого символа таков: «Если вы желаете вознести Богу благовонное воскурение фимиама, то молитесь Ему с прошением и благодарением. Сие есть драгоценное и благовонное воскурение, приятное Богу, устремляющееся прямо в небеса, подобно свече или жезлу». Такая молитва достигает небес. Благодарное признание даров Божиих побуждает нас молиться усердно и с желанием, непринуждённо и с радостью, подобно тому, как горящие уголья производят немало дыма. Если бы не было угольев, производящих жар, и если бы не было благодарности за благословения Господни, воспламеняющей пылкость сердца, молитва была бы вялой, холодной и безжизненной.

36. Но что же имеется в виду под фразой «открывайте» свои желания пред Богом, если Он знает их даже до того, как мы начали просить, более того, это Он приходит к нам первым и побуждает нас к молитве? Отвечаю: Павел использует это выражение для того, чтобы научить нас молиться истинно и правильно. Он учит нас тому, как избегать тщетных молитв или молитв «на авось», как молятся не размышляющие о том, слышит ли их Бог или нет, неуверенные в том, услышаны ли их молитвы, – те, которые более склонны верить, что их молитвы не будут услышаны. Это не молитва и не прошение. Это искушение Бога и кощунство. Если бы кто-то попросил у меня медный грош, а я знал бы, что этот человек не верит и даже не помышляет о том, что я дам ему эти деньги, я вряд ли стал бы его слушать с большим желанием. Я заключил бы, что он либо насмехается надо мной, либо говорит несерьёзно. Насколько же менее Бог желает слушать простое сотрясание воздуха! Истинная молитва – это когда мы «открываем» свои желание пред Богом. Другими словами, мы не должны сомневаться, что Бог слышит нас, что наши молитвы дошли до Него, что наши просьбы несомненно будут удовлетворены. Если мы не верим, что Бог слышит нас, что наши молитвы достигают Бога, конечно, они не достигнут Его. По вере вашей да будет вам.

Поднимающееся воскурение есть не что иное, как наша вера, когда мы веруем, что наши мольбы достигли Бога, и Он слышит их. Слова Павла вторят частым словам псалмопевца: «И вопль мой дошел до слуха Его» (Пс. 17:6). «Да направится молитва моя… пред лице Твое» (Пс. 140:2). Касательно этого Христос сказал: «И все, чего ни попросите в молитве с верою, получите» (Мф. 21:22). Также прочитайте Евангелие от Марка 11:24. Иаков увещевал (гл 1:6-7): «Но да просит с верою, нимало не сомневаясь, потому что сомневающийся… да не думает… получить что-нибудь от Господа».

37. Таким образом, мы безусловно должны признать, что вопли в монастырях и соборах по всему миру суть не что иное, как кощунство и искушение Бога. Такого рода молитвы хорошо известны людям, если учесть, что возносящие их вопиют и взывают денно и нощно. Богу, впрочем, они неизвестны. Они не доходят до Него, потому что молящиеся не веруют, или, по меньшей мере, сомневаются в том, что их молитвы будут услышаны. Во что они веруют, то и получают. Впрочем, пришло время положить конец кощунствам и искушению Бога и разрушить дома кощунств, как назвал их Амос в седьмой главе своей книги. О, если бы только мы молились, как должно, что тогда было бы нам не под силу? Мы же хоть и молимся непрестанно, ничего не приобретаем, ибо наши молитвы не доходят до Бога. Горе неверию и сомнению!

МИР БОЖИЙ

«И мир Божий, который превыше всякого ума, соблюдет сердца ваши и помышления ваши во Христе Иисусе».

38. Обратите внимание на великолепную логику и строй Павлова учения. Прежде всего христианин должен возрадоваться в Боге чрез веру, а затем проявлять кротость ко всем людям. Если же он спросит: «Как я могу это делать?» Павел отвечает: «Господь близко». «Но что, если меня будут гнать и грабить?» Ответ Павла гласит: «Не заботьтесь ни о чём. Молитесь Богу. Предоставьте Ему печься о вас». «Но что, если я утомлюсь и впаду в уныние?» «Нет, мир Божий сохранит вас». Давайте теперь обратимся к этой последней мысли.

39. Под фразой «мир Божий» следует понимать не покой и блаженную безмятежность, в которой пребывает Сам Бог, а мир и довольство, которые Он производит в наших сердцах. Это состояние названо «миром Божиим» в том же смысле, в каком учение Божие, которое мы слышим, в которое веруем и которое провозглашаем, названо «Словом Божиим». Сей мир есть дар Божий и назван «миром Божиим» потому, что, имея его, мы пребываем в мире с Богом, даже если при этом люди недовольны нами.

40. Мир Божий непостижим для человеческого разумения. Вместе с тем следует понять, что испытать, ощутить этот мир в своём сердце – во власти человека. Мир Божий должен ощущаться нами в сердце и совести. А иначе как бы мир Божий «соблюдал» сердца наши «во Христе Иисусе»? Дабы растолковать разницу между миром Божиим и умопостигаемым миром, скажем следующее: те, кто не знают, как прибегать к Богу в молитве, когда к ним приходит скорбь или несчастье, когда их охватывают беспокойства и тревоги, начинают искать только того мира, который постижим для человеческого разума, мира, который естественный разум может обрести. Однако разум не может познать иного мира, кроме мира, наступающего в результате устранения скорби. Такой мир не превосходит ум и разумение; напротив, он вполне совместим с естественным разумом. Те, кто не молятся, буйствуют и неистовствуют, водимые человеческим разумом, покуда не обретут хоть какой-то мир посредством лукавого или насильственного устранения скорби. Это подобно тому, как раненый желает исцелиться. Напротив, те, кто радуются в Боге и находят в Нём свой мир, всегда довольны. Они терпеливо переносят скорби, не ища того мира, который предлагает им естественный разум, – устранения скорби. Твёрдые в вере, они ожидают внутренней силы, которая исходит от веры. Они не вопрошают, будет ли скорбь короткой или долгой, будет ли она временной или вечной. Они не беспокоятся об этом, но вверяют свою жизнь Богу. Они не тревожатся о том, когда, как, где и с чьей помощью придёт избавление от скорби. Взамен Бог дарует им благодать и забирает их скорби, изливая на них благословения сверх всяких ожиданий и даже желаний.

41. Запомните, что именно таков мир креста, мир Божий, мир совести, христианский мир, который даёт нам также и внешнее спокойствие, благодаря чему мы примиряемся со всеми людьми и никого не обременяем. Разум не может понять, как можно найти удовольствие в кресте и мир – посреди бури. Он не видит этого. Сей мир – деяние Божие, и никто не в силах уразуметь его, пока он не стал частью реального опыта. В отношении данного предмета в Послании, читаемом на второе воскресение Рождественского поста, сказано: «Бог же надежды да исполнит вас всякой радости и мира в вере». То, что Апостол здесь назвал «мир в вере», в нашем фрагменте он назвал «миром Божиим».

42. В данном стихе Павел подразумевал, что на того, кто радуется в Боге и проявляет в своей жизни кротость, дьявол насылает немалые страдания, чтобы силой заставить его сердце отклониться от избранного пути. Посему христианину надлежит облечься во всеоружие Божие и поместить свой мир туда, где дьяволу его не достать, – в Бога. И пусть человек не пытается избавиться от того, что обрушивает на него диавол. Пусть он терпит неистовство сатаны, покуда Божие пришествие не положит сему конец. Именно так сердце христианина, его ум и чувства будут соблюдены и сохранены в мире. Он не смог бы долго переносить скорбь, если бы его сердце не поднялось над обстоятельствами и не вознеслось бы на небеса, – если бы оно не было утешено миром Божиим.

43. «Сердце» и «ум» в данном фрагменте не следует понимать в значении воли и разумения. Мы должны принять Павлово объяснение: речь идет о сердце и уме во Христе Иисусе; другими словами, это воля и разумение, исходящие от Христа, порождаемые Христом и Его действием. Здесь подразумеваются вера и любовь – вера и любовь во всех их проявлениях, во всей их устремлённости к Богу и человеку. Здесь просто звучит указание на стремление уповать на Бога и любить Его от всего сердца и на желание сердца и ума служить Богу и человеку всеми своими силами. Дьявол тщится воспрепятствовать сему с помощью устрашения; он являет человеку смерть и всякого рода бедствия. С помощью чисто человеческих средств он склоняет сердце человека к тому, чтобы искать утешение и помощь в своей мудрости и в человеке. Сердце, введённое в заблуждение таким образом, отпадает от упования на Бога и начинает полагаться на себя.

44. Подводя итог, скажем, что сей текст – урок христианского жития, учение о том, как христианин должен относиться к Богу и человеку. Он учит нас уповать на Бога во всём и относиться ко всем людям одинаково; относиться к людям так, как Бог относится к нам, то есть принимать от Него благословения и отдавать их людям. Сей урок можно подытожить двумя словами: «вера» и «любовь».

Вернуться в каталог