Христианская догматика (фрагменты). Д.-р Курт Маркварт.
 |
Фрагменты данной монографии переведены на русский язык с разрешения автора, профессора Курта Маркварта - первого президента фонда "Лютеранское наследие" и известного современного богослова. К сожалению, смерть профессора Маркварта в 2006 г. не позволила завершить данный проект и нам не остается ничего лучшего, кроме как опубликовать уже имеющиеся главы здесь, на страницах этого портала, в надежде, что они принесут пользу людям, интересующимся серьезным современным протестантским богословием. Материал представляет интерес для богословов любой деноминации, протестантских учителей, студентов богословских семинарий и колледжей, исследователей истории церкви и широкому кругу читателей. Здесь приводится первая глава произведения. Всего их переведено на русский язык четыре. Следует иметь в виду, что данный перевод не прошел полного редактирования: профессор Маркварт, в совершенстве владевший русским языком, собирался сделать это сам, но не успел. Поэтому материалы книги представлены "как есть", хотя коллектив фонда "Лютеранское наследие" время от времени вносит в текст поправки. |
I. Что такое христианская доктрина?
1. Христос и Святое Писание
«Иисус - Господь!» Эта древнейшая форма христианского вероисповедания[1] отражает саму суть Христианства (Рим.10:9; 1Кор.12:3; Филип.2:11). Однако, что же такое Христианство? Если среди людей возникает несогласие по поводу того, что такое Христианство, или же относительно того, чем ему следовало бы быть, может ли кто-то рассудить - кто прав в этом споре? Или же Христианство - это то, чем оно должно быть в соответствии с волей какого-то человека? Вопреки общественным представлениям, существуют весьма прямолинейные ответы на подобные вопросы.
Туман, окружающий данный вопрос, по большей части рассеивается, как только мы четко определяем и исключаем одно упрямое заблуждение. Эта ошибка включает в себя множество обманчивых положений, ловко замаскированных под истину, однако в самом основании этой «пирамиды заблуждений» лежит представление о том, что в настоящее время мы находимся в лучшем положении, чем Сам Основатель Христианства, Иисус Христос, и Его святые апостолы, а потому нам, мол, виднее - что такое Христианство, или чем оно должно быть. Даже в такой религии, как Ислам, было бы глупо спорить и утверждать нечто подобное: «Да, Мухаммед был истинным и верным пророком, как он и заявлял, но теперь мы можем видеть, что ему следовало бы по-другому определить - что такое Ислам». В случае с Иисусом такой подход абсурден вдвойне. Если Его утверждения вообще истинны, тогда Он - намного больше, чем пророк: Он - Бог в человеческой плоти, само воплощение абсолютной, божественной истины и мудрости (Иоан.1). Говорить: «Я верую, что Иисус является Богом, но думаю, что Он искренне ошибался в том-то и том-то», - значит противоречить самому себе. Даже если, ради спора, предположить, что Иисус ошибался, Его учение по-прежнему остается Его учением. Мы можем принять, или отвергнуть его, но мы не можем считать, что знаем лучше, чем Он Сам - что Он имел ввиду, не впадая при этом в чудовищные заблуждения!
Иисус Христос отнюдь не случайно появился в истории человечества. Он пришел в конце длинной череды божественных откровений, став ее Кульминацией и Целью. Ибо «Бог, многократно и многообразно говоривший издревле отцам в пророках, в последние дни сии говорил нам в Сыне...» (Евр.1:1,2). Эта окончательность Божественного откровения через Сына означает намного больше, чем просто «современность», - это явление намного важнее и не может быть уподоблено тому, как, скажем, свежий номер информационной газеты сменяет предыдущий. В Своем Сыне Бог являет и отдает Самого Себя, с полной прямотой и близостью, так, что в Его Сыне мы видим и слышим то, что желали увидеть и услышать древние пророки и цари, но чего они не видели и не слышали (Лук.10:24). Древние глашатаи Божьи, Его пророки, были всего лишь грешными творениями, не знавшими сущности божественных тайн, и даже находившими их удивительными и поразительными для себя (1Пет.1:10-12). Они просто верно и преданно повторяли то, что им было сказано Богом. Совершенно иначе обстоит дело с Сыном. Он не просто передавал слова, не имеющие к Нему прямого отношения. Он Сам является Богом, Вечным Словом (Иоан.1:1). В отличие от простых пророков, Он безмерно обладает Святым Духом (Иоан.3:34). Его слова происходят от личного знания[2] и Он произносит их с абсолютной властью, ибо Он один является «сшедшим с небес» (Иоан.3:13).
Однако, то, что Сын, явившись, дает нам, - это не уроки по всеобъемлющей инженерии («космоинженерии»), - некой разновидности дефитишизированной теософии[3]. Его знание, конечно, включает сокровеннейшие тайны самых глубин нашей сотворенной вселенной. Но все это тускнеет и блекнет на фоне несравненно более величественного знания: Иисус являет[4] нам Бога, Которого никто не видел, но с Которым Он разделяет божественность[5] (Иоан.1:18; 6:46). Слово «являть», имеющее значение «истолковывать», использованное в Евангелии от Иоанна (1:18), является одним из слов, от которого происходит слово «экзегеза»[6]. Иисус, Бого-Человек, является достоверным образом (явлением, истолкованием) Божьим на земле, о Котором свидетельствовали не только Моисей и Илия, представители «Закона и Пророков» (Мат.17:3), но заповедью Самого Бога: «Его слушайте» (стих 5).
Таким образом, Иисус - это не просто один из «персонажей»[7] Библии. Он, как «путь и истина и жизнь» (Иоан.14.6), фактически является главной Темой и Содержанием Святой Книги - от начала и до конца. «О Нем все пророки свидетельствуют» (Деян.10:43). Святые Писания «свидетельствуют» об Иисусе (Иоан.5:39), и могут, таким образом, «умудрить ... [нас] во спасение верою во Христа Иисуса» (2Тим.3:15). Вот почему Св.Павел «рассудил быть ... (в своей миссионерской деятельности) не знающим ничего, кроме Иисуса Христа, и притом распятого» (1Кор.2:2). Его верный ученик, Мартин Лютер, вторя ему, заявил пятнадцать столетий спустя: «Изымите Христа из Писаний - и что же еще в них тогда останется?»[8]
Будучи истинным Содержанием Писаний, Иисус является также и Ключем к его верному пониманию и истолкованию: «И начав от Моисея, из всех пророков изъяснял им сказанное о Нем во всем Писании» (Лук.24:27). Слово «изъяснял», использованное здесь, [в оригинале] имеет тот же корень, что и слово «герменевтика», искусство и наука объяснения[9].
Христиане (Деян.11:26; 1Пет.4:16) не случайно и не напрасно носят Его священное имя. Они принадлежат Христу, через Которого приходят «благодать и истина» (Иоан.1:17), и Чье животворительное Слово и учение духовно освобождает их (Иоан.8:31,32). Их матерью является вышний [духовный] Иерусалим[10], который «свободен», в отличие от своего подзаконного двойника (Гал.4:26). Только Христос является Главой Своей невесты, Церкви, и Он, строго говоря, является ее единственным подлинным Учителем: «... Ибо один у вас Наставник - Христос» (Мат.23:10). Жизнь и свобода исходят только от Голоса Доброго Пастыря,- носители других учений - это «волки хищные» (Мат.7:15), «воры и разбойники» (Иоан.10:8).
Христос Сам, однако, ничего не написал. Он оставил это Своим апостолам. Эти апостолы,- а данное слово означает «посланник», так называли послов, наделенных полным правом действовать от имени своего правителя,- были посланы в этот мир не для того, чтобы рассказывать здесь о своих собственных, личных взглядах и впечатлениях. Они были скорее носителями истинной вести Христовой и обладали властью Его учения. Ничто не было оставлено «на удачу». Через три года активного обучения в собственной «скитальческой семинарии» Спасителя, этим людям было дано обетование о Святом Духе, Который будет наставлять их «на всякую истину» (Иоан.16:13). Их свидетельствование перед людьми ни в коей мере не зависело от их собственных, возможно несовершенных преобразований и изменений: «... Дух Святый, ... научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам» (Иоан.14:26). Другие люди могут, до конца времен, прийти к вере, «по слову их» (Иоан.17:20). Те, кто соблюдают учение Спасителя, останутся верны также и учению апостолов (Иоан.15:20), ибо это не два различных учения, но одно и то же (Иоан.16:15; 17:8,14). Вместе со Св.Павлом (Гал.2:8) эти апостолы должны были подтверждать истину об Иисусе и Его работе спасения, кульминацией которой является Его триумфальное воскресение из мертвых (Деян.1:21,22). Вот почему христианская церковь воздвигнута «на основании Апостолов и пророков, имея Самого Иисуса Христа краеугольным камнем» (Ефес.2:20). Святая церковь является апостольской (См. Никейский Символ Веры). Что не является апостольским, не является также и христианским (Гал.1:8,9).
Апостолы и «пророки», связанные и ассоциирующиеся с ними, конечно, записали, свое учение, так чтобы все грядущие поколения верующих могли познать «твердое основание того учения» и быть научены ему (Лук.1:4). Документально установлено, что запись Нового Завета действительно выполнена людьми, которые сопровождали Господа (1Иоан.1:1-4). Полученная ими от Бога весть, которую они провозглашали (1Кор.2:13), теперь записана и в этом виде представляет собой объективный источник и стандарт христианского учения на все времена. Ибо «Сие ... написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Иоан.20:31).
Таким образом, Святое Писание - это такой источник, «где Христос учит Христу в наиболее чистом виде» (Лютер). Поскольку Библия была надлежащим образом помещена в рамки божественной «системы спасения», ей необходимо дать возможность описать себя более подробно. Здесь следует заметить, что когда Новый Завет говорит о «Писании», или же о «Писаниях», то данная ссылка обычно относится к тому, что мы называем «Ветхим Заветом». Тем не менее, уже последние Книги Нового Завета сами применяют данные термины к ранним Книгам Нового Завета (2Пет.3:16; сравн. также с 1Тим.5:18 с Лук.10:7).
Христос и Его апостолы всегда относились к Писанию как к голосу и Слову Самого Бога. Священный текст обладал для них полной, божественной властью, за пределами которого не могло быть ничего привлекательного. Сам Христос неоднократно цитирует из всех трех традиционных подразделов Ветхого Завета: из «Закона (Моисеева»), «Пророков» и «Псалмов», включая также и другие поэтические Книги (См. Лук.24:44).
Что касается Пятикнижья, Христос не только непосредственнно цитирует божественные высказывания из данного раздела Библии (Мат.15:4; 22:31,32), но также приписывает слова Моисея Самому Творцу (Мат.19:4,5). В самом деле, Он учит: «Но скорее небо и земля прейдут, нежели одна черта из закона пропадет» (Лук.16:17). Величественные слова Христа: «А Я говорю вам» направлены не против написанного Закона, как такового, но против ложного и поверхностного его применения (Мат.5:21 и далее. Заметьте, что добавления: «... И ненавидь врага твоего» (стих 43) нигде нет в Ветхом Завете). Пророки также всегда цитируются, как подлинные и авторитетные источники, будь то упоминание отдельных их высказываний (Мат.12:39; 24:15), или обобщенное, коллективное цитирование (Лук.11:50,51; 16:29-31). Настойчивое утверждение нашего Господа о том, что Он «исполняет» их пророчества неизбежно подразумевает, что эти пророчества являются истинными откровениями Божьей воли и Его намерений (Мат.26:54,56; Лук.4:21; 18:31; 22:37). Наконец, то же самое истинно и в отношении Псалмов. Цитируя первый стих 109-го Псалма, Господь приписывает его Давиду, говорящему «по вдохновению» (Мат.22:43). Весьма показательным является отношение Спасителя к Псалму 81:6. Здесь Он дискутирует, исходя из точной формулировки, фактически от использования термина «боги», и приписывает Самому Богу этот выбор терминологии (Иоан.10:34,35). Затем Он исключает любую возможность разногласий, взывая к принципу: «Не может нарушиться Писание», как к чему-то очевидному и не нуждающемуся в доказательствах[11].
Составители Нового Завета, конечно, выражают такое же отношение к Священным Писаниям, которое им было продемонстрировано их божественным Учителем. Часто упоминаемая ими словесная формулировка: «как написано», предполагает, как нечто само собой разумеющееся, что все, следуемое далее, несет на себе полную власть Божью. Необходимо помнить, что Спаситель использовал то же самое выражение, - по-гречески это одно слово,- для отражения уловок искусителя, включая те герменевтические трюки, так хорошо сработавшие в случае с первым Адамом (Мат.4:1-11, сравните с Быт.3:1-6). Упоминания в Евангелиях и в Книге Деяний об исполнившихся пророчествах слишком многочисленны, чтобы их можно было здесь перечислить. Св.Павел торжественно исповедует, что он верует «всему написанному в законе и пророках» (Деян.24:14). Писания - это «оракулы», или само слово Божие (Рим.3:2). Священный текст столь близко идентифицируется с Самим Богом, что Слово «Писание» даже может просто означать «Бог», как, например, в Рим.(9:17): «Писание говорит фараону...» и в Гал.(3:8): «И Писание, провидя...».
Наконец, классическим доказательством можно считать фрагмент из 2Тим.3:16, в котором мы находим общее отношение к Священному Писанию и который прекрасно вписывается в рамки того, что мы уже видели: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности». Из этого библейского фрагмента в русский язык пришло слово «богодухновенность». В 2Пет.1:21 мы имеем почти такое же учение: «Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым». Должно быть само собой понятно теперь, что если к писаниям Ветхого Завета применим термин «богодухновенность», то тем более к нему относится апостольское изречение: «... или словом, или посланием нашим», которое проистекает из самой Пятидесятницы! Это Евангелие о Своем Сыне «Бог прежде обещал чрез пророков Своих, в святых писаниях» (Рим.1:2). То, что те пророки увидели о будущем, «ныне проповедано вам благовествовавшими Духом Святым, посланным с небес» (1Пет.1:12).
Согласно свидетельствованию Святых Писаний о себе, они представляют собой слово, учение, весть и истину Самого Бога. Писание не только «содержит в себе» божественное Слово, или «стало» этим Словом при благоприятном стечении обстоятельств. Оно ЯВЛЯЕТСЯ самим этим Словом. Так же, как Писание не является этаким «музеем», в котором выставлено то, что Бог сказал когда-то, в прошлом. Это Его Голос, живущий сегодня.
Автор данной монографии очень хорошо помнит лекцию на эту тему, прочитанную несколько лет назад, в Брисбене, одним либеральным теологом. Его доклад состоял из двух частей. В первой части лектор, основываясь на цитатах, подобных приведенным выше, показал что для Иисуса и Его апостолов Ветхозаветные Писания были все без исключения богодухновенным, авторитетным и непогрешимым написанным Словом Божьим. Все это было верно. Однако, за этим следовала вторая часть, где был поставлен вопрос: Должны ли мы сегодня быть согласны с этим суждением Иисуса и Его апостолов? На это тот лектор ответил отрицательно, обосновывая это тем, что мы имеем в своем распоряжении намного больше информации, а потому от нас не стоит ожидать принятия древних представлений. Проблема в том, что те, кто отказываются разделить то отношение к Библии, которое имел Иисус, редко бывают достаточно честны, говоря так. Они говорят вместо этого о «новом истолковании» библейских фрагментов, согласно тому, что их авторы «действительно» имели ввиду, и это, - что нетрудно предсказать, - приводит к использованию довольно мудреного и обманчивого языка.
Само слово «вдохновение» нередко становилось жертвой неправильного обращения[12]. Например, кто-то может сказать, что Писание «вдохновенно», понимая при этом лишь «вдохновение», подобное тому, которое, возможно, испытывал Шекспир при написании своих сонетов. Или еще кто-то может понимать под этим то, что Томас Хаксли[13] высмеял, как «вдохновение с ограниченной ответственностью». Это позволяет человеку, что называется, «служить и нашим и вашим». Он прикрывается «вдохновением», когда заходит речь о его правоверности, однако, его представления достаточно туманны и абстрактны для того, чтобы допускать исключения и уступки на каждом шагу. Кто-то из ученых утверждает, что в тексте Библии существуют ошибки? Хорошо, тогда эти фрагменты не являются вдохновенными. Для того, чтобы противостоять этой тактике церковь вынуждена была создать такие термины, как «безоговорочное вдохновение», или «буквальное [словесным] вдохновение». Первое означает, что вдохновение является полным, или всеобъемлющим, и второе - что оно охватывает каждое слово текста [Священного Писания]. Ни один из данных терминов ни на йоту не выходит за рамки того, о чем говорится в (2Тим.3:16): «Все Писание богодухновенно...». Если «все» Писание вдохновлено Богом[14], то это вдохновение описывается термином «безоговорочное», и, поскольку все Писание состоит из слов, то вдохновение неизбежно является буквальным [словесным]. Если богодухновение Святого Писания не безоговорочно и не буквально, тогда Писание вообще не является богодухновенным. Называть его богодухновенным, тем не менее - значит эксплуатировать освященную эмоциональную коннотацию[15] слова «вдохновение», и уклоняться при этом от интеллектуальной ответственности за его семантическое номинальное значение, или предметную отнесенность [точное значение, смысл].
Иногда можно услышать такое возражение, что слова «буквальное» [словесное] и «безоговорочное» нарушают таинство вдохновенности, пытаясь объяснить, как именно это происходит. Однако, термины «безоговорочное» и «буквальное» охраняют именно суть богодухновенности, согласно 2Тим.3:16 и всем параллельным местам. Если вдохновение в этом смысле отрицается, тогда просто вообще нет никакого вдохновения, а следовательно, нет и таинства. Богодухновенность заключается в том, что священный текст, весь, целиком и полностью, в том виде, как он дан на древнееврейском и греческом языках, является Словом Божьим, выраженным человеческими словами. То, как это происходит, мы должны, также, как и в случае с другими артикулами веры, оставить Богу. Буквальное, безоговорочное вдохновение не подразумевает механического предписания, равно как не подчиняется и любой другой «теории». Люди, записавшие это, не были «бездумными машинами». Их личные черты (интеллектуально-культурный уровень, и т.п.) отчетливо и полностью проявились в том, что они сделали. (Стиль греческого языка, на котором написано Евангелие от Марка, например, намного менее изящен, по сравнению с Посланием к Евреям). Однако, содержание[16], текст сам по себе, безо всяких исключений и оговорок является Словом Божьим. Это, и ничто другое, подразумевается под богодухновенностью - «безоговорочным» и «буквальным» вдохновением - исповедуемой уже в Никейском Символе Веры: «... Говорившего чрез пророков...».
Спор о богодухновенности часто начинается снова, когда упоминаются такие слова, как «безошибочность» и «непогрешимость». Первое слово предполагает «не совершение ошибок», второе - означает «неспособность к обману (заблуждению)». Латинские корни обеих этих слов присутствуют в данном прямолинейном и откровенном исповедании Большого Катехизиса: «Я, также, как и мой ближний, и в итоге - все человечество, может ошибаться и заблуждаться, но Слово Божье не может ни ошибаться ни заблуждаться» (Раздел о Святом Крещении, 57)[17].
Должно быть ясно, что богодухновенность и безошибочность (непогрешимость) - это явления, существующие бок о бок и подразумевающие друг друга. Если Библия является богодухновенной, то она - Слово Божье, а если она - это Слово Божье, то она должна назидать и исправлять нас, но не мы ее. Говорить «Да, Бог говорит так, но в данном случае позвольте мне не согласиться с этим» абсурдно даже с точки зрения логики. С позиции же теологии - это не менее, чем одна из «форм отказа от покаяния [досл.: 'форма нераскаянности']», в соответствии с определением англиканского ученого Джеймса Паккера.[18] Богодухновенность без непогрешимости - это нечто непоследовательное и бессвязное, это понятие, вроде «не питающего хлеба», или «денег, не имеющих ценности [нарицательной стоимости]». Это, если хотите, «игрушечное вдохновение», являющееся порождением такой же «игрушечной теологии», которое имеет такое же отношение к реальностям, какое отношение игра «Монополия» имеет к Государственному банку.
Возражение о том, что Библия, мол, не учит о непогрешимости (безошибочности), фактически сводится к игре слов, о том, что термин «непогрешимость» отсутствует в Библии. Точно также, разумеется, обстоит дело и со словом «Троица». Однако, то, что означают оба этих слова, конечно же имеется в Библии. Слово «безошибочный» - это просто [техническое] сочетание терминов, кратко выражающее истину и истинность [отсутствие ошибок]. Священные Писания повсеместно подразумевают как нечто само собой разумеющееся, что Слово Божье является абсолютной истиной (Пс.11:7; 118:160; Иоан.17:17) и, таким образом, оно является противоположностью всякого заблуждения, лжи и обмана (Мат.22:29; Иоан.8:44; 2Фессал.2:9-15; 1Иоан.2:21). Сам Господь, в дискуссии по поводу использования одного слова, использует точную формулировку из Пс.(81:6), как нечто неподверженное какой бы то ни было критике или пересмотру, на том основании, что «... Не может нарушиться Писание». Слово «нарушиться», использованное здесь, буквально означает: «исчезнуть» [«быть аннулировано»] и может использоваться для описания таких явлений, как разрушение зданий, или аннулирование законных документов. Абсолютное подчинение библейской власти, конечно, подразумевает нечто намного большее, нежели непогрешимость,- в конце концов, правильно напечатанные таблицы умножения также можно назвать «безошибочными»,- но, конечно же под этим не подразумевается ничего более того. Исповедание Св.Павла полностью и совершенно вторит Спасителю: «[верую] всему (буквально: всему, каждому слову) написанному в законе и пророках» (Деян.24:14). Такой язык становится бессмыслицей сразу же, как только любая часть Священного Писания провозглашается открытой для нападок и обвинений в ошибочности.
Противостояние непогрешимости Писаний во многом основывается на недопонимании. Возьмите, например, утверждение о том, что приведенная Св.Матфеем версия злорадной надписи Пилата: «Сей есть Иисус, Царь Иудейский» (27:37) и вариант, записанный Св.Лукой: «Сей есть Царь Иудейский», не могут, мол, оба быть верными, так как некоторые слова и порядок слов[19] в них отличаются. Прежде всего, данная надпись была сделана на трех языках, и, несомненно, что в данном случае никто не проявлял особой заботы о лингвистической инвариантности переводов. Однако, более важное смешивание непогрешимости с подобными выражениями - это, образно выражаясь, смешивание яблок и апельсинов. Это то, что философы называют «ошибка категории[20]«. Непогрешимость [безошибочность] - это понятие, имеющее дело с истинностью, а следовательно - с семантическим [смысловым] содержанием, а не только лишь с грамматической конструкцией [формой] предложения. И утверждение, правдиво записанное Св.Матфеем, Св.Лукой и другими, [то, что они хотели донести до нас] заключалось отнюдь не в том, что, «Слово «сей» в надписи Пилата располагалось на первом месте», но то, что «Сей есть Иисус, Царь Иудейский». Это утверждение может быть выражено многими различными словесными формулировками, включая такие формы, как косвенное цитирование и резюме. Между прочим, можно проиллюстрировать это следующим примером. Фраза: «Он сказал, что вечером его не будет» может быть совершенно верной, и, пожалуй, даже более предпочтительной версией подробного и занудного пересказа: «Во время обеда были обсуждены планы на вечер. Сначала Джон полагал, что он сможет пойти в библиотеку. Это привело к оживленной дискуссии о произведениях литературных классиков, что продолжалось до тех пор, пока не был съеден суп. Друг Джона заметил... Однако, заканчивая телячьи котлеты, и чуть не подавившись одной из них, Джон решил вместо этого пойти на концерт, после чего зайти в пиццерию... и т.д. и т.п.». Разумеется, можно до бесконечности приукрашивать данное повествование, дополняя его все большими и большими подробностями.
Судьи и юристы хорошо знают, что добропорядочные свидетели нередко рассказывают потрясающе различные истории [об одном и том же событии], а те, кто свидетельствуют о чем-то слишком одинаково, с большой вероятностью могут быть уличены во лжи. Причина этого заключается в том, что человеческое существование является настолько сложным, что различные точки зрения на какое-то явление могут открыть весьма отличающиеся аспекты данной ситуации, аспекты, которые, однако, не противоречит, но лишь дополняют друг друга. Выпячивание буквальных (словесных) расхождений и приведение их в качестве доказательств ложности или противоречивости [какого-то явления] - это просто проявление педантизма и неопытности в жизни. Такое словесное «крючкотворство» рассматривает истину, как аккуратный набор очевидных, «мелководных» тезисов, лежащих на поверхности, в то время, как реальный мир нередко представляет собой бушующее, неясное и отнюдь неправдоподобное явление. Применительно к древним текстам [Писаний], также невежественно полагать, что в нем имеются ошибки и противоречия, вместо того, чтобы просто скромно признать ограниченность собственных знаний и недостаточность понимания точных обстоятельств и предыстории [описываемых там событий]. Именно против такой самонадеянности по отношению к священному тексту, предупреждал Лютер, будучи уже на смертном ложе: «Пусть никто не думает о себе, что он достаточно глубоко усвоил Святые Писания, покуда он, вместе с пророками, вроде Илии и Елисея, вместе с Иоанном Крестителем, Христом и Его апостолами, не правил церквями на протяжении столетия. Вы должны не принимать облик обожествленного Энея[21], но с великим почтением склониться перед следами. Мы нищие, это правда».
Непогрешимость означает просто истинность богодухновенного слова. Совершенно ясно, что такие детали, как текстовые различия, ошибки переписчиков и переводчиков, использование неточных числовых данных и цитат, а также грамматические «ошибки»,- грамматика имеет отношение не к истинности или лживости содержания повествования, но к общепринятому способу его выражения,- выходят за рамки понятия «непогрешимость». Может оказаться невозможным определить окончательно - какой из нескольких вариантов текста является воистину оригинальным. Важно то, что ни одна часть христианской доктрины не основывается ни на одном сомнительном варианте текста. Это имеет отношение также к вопросу о каноничности некоторых новозаветных Книг. Вопрос о каноне слишком труден, чтобы рассматриваеть его здесь подробно. Читателям, интересующимся данным вопросом, рекомендуется обратиться к классическому произведению Мартина Хемница «Исследование Тридентского Собора»[22], посвященному данному вопросу. Здесь же достаточно отметить, что очень небольшое количество Книг Библии (Послание к Евреям, 2-е Послание Петра, Послание Иуды, Послание Иакова, 2-е и 3-е Послание Иоанна и Книга Откровений Иоанна) называются «спорными книгами» («оспариваемыми», antilegomena), потому что некоторые из древнейших церквей сомневались, или отрицали их апостольское авторство и истинность. Хорошо известно, что Лютер, подобно некоторым древним [отцам церкви], весьма нелестно отзывался о Послании Иакова, которое он не считал подлинным. Нечестно, поэтому цитировать комментарии Лютера по посланию Иакова, в качестве доказательства его свободного [неопределенного, абстрактного] представления о божественном откровении, когда Лютер вовсе не имел ввиду богодухновенные Писания. Необходимо иметь ввиду, что все артикулы веры основываются исключительно на тех Книгах, которые несомненно относятся к Новому Завету, повсеместно принятых Книгах («исповедуемых всеми», homolegoumena). Они включают в себя все четыре Евангелия, Книгу Деяний, Все Послания Св.Павла, 1-е Послание Петра и 1-е Послание Иоанна). Принимая во внимание эту «избыточность» Библии,- если позаимствовать данный термин из современной теории информации,- существует более, чем достаточно поддержки для любого артикула веры в этих Книгах, исповедуемых всеми, homolegoumena. Ни один артикул не зависит ни от одной части Библии, относящейся к antilegomena. Общепринятой практикой Церкви является чтение antilegoumena только под надежным руководством [прикрытием] homolegoumena, никогда не делая решительных выводов, без гарантированной поддержки последней.
С непогрешимостью (безошибочностью) дело обстоит также, как с богодухновенностью. Она либо является полной, либо ее нет вовсе. «Частичная непогрешимость» - это отсутствие непогрешимости. Это заблуждение - думать, например, что кто-то может допускать наличие фактических ошибок в Писании, и одновременно исключать их присутствие в теологии. Основополагающее христианское таинство о Воплощении (1Тим.3:16) не допускает такой схемы. Если Бог воистину стал плотью и обитал с Нами (Иоан.1:14), то исторические и географические особенности (Лук.1:1-4; Деян.1:1-3; 1Иоан.1:1-3), в принципе не могут опускаться, как нечто, якобы «не относящееся к теологии». Чудо Бога, воплотившегося в Человека, подразумевает, что божественность и человечность, вера и [исторические] факты, теология и история, неразрывно связаны и не могут быть разделены без [искуственного] расщепления на составные части того, что было соединено Богом. Вера и теология тесно связаны с историческими фактами (с тем, что действительно происходило в пространстве и времени), но это нельзя уподобить тому, как, скажем, банан растет с своей кожуре. В случае с бананом любой может отделить от него кожуру и получить «чистый продукт». Однако, если бы кто-то попытался отделить исторические факты от Христианства, то в результате не осталось бы ни веры, ни теологии. Причина этого заключается в том, что вера и теология воплотившегося, распятого и воскресшего Сына Божьего относятся к историческим фактам[23], а не просто существуют где-то рядом с ними. Если из Апостолького Символа Веры, или из Библии устранить все исторические факты, то от них ничего не осталось бы.
Даже то, что кажется нам «второстепенными» фактами, может иметь удивительно важное значение. Такой факт, как помазание Иисуса драгоценными маслами за неделю до Его смерти, конечно, не кажется нам особенно важным, по сравнению с другими событиями, описанными евангелистами. Однако, Спаситель Сам говорит об этом «незначительном» случае: «... Где ни будет проповедано Евангелие сие в целом мире, сказано будет в память ее и о том, что она (женщина, помазавшая Иисуса миром) сделала» (Мат.26:13).
Современные теологи постоянно пытаются найти правдоподобные способы лестно отозваться об Иисусе за Его благие намерения, сбрасывая при этом со счетов то, что Он действительно сказал. Бытовало мнение, что, как, скажем, ведущий специалист по произведениям Гомера, не может быть дискредитирован из-за своей некомпетентности в расписании движения местных поездов, так и чья-то вера в Иисуса, как Господа, нисколько не ущербна, если этот человек ошибается в чем-то.[24] Эта, по общему признанию, явно «несовершенная аналогия» упускает из вида тот факт, что рассеянность является забавной слабостью профессоров, но совершенно несвойственна Богу. Бог не является этаким «Специалистом» в какой-то Своей, конкретной области знаний, который в других областях должен считаться с мнением других экспертов, специализирующихся на тех вопросах. Вера предполагает исповедание Христа не как авторитета [«специалиста»] в маленькой, укромной области знаний, под названием «религия», но как Творца и Правителя вселенной. В мире много специалистов, профессоров и властителей самого разного толка (1Кор.8:5), однако, в нем есть только один Искупитель! «Если Я сказал вам о земном,- говорит Он,- и вы не верите, - как поверите, если буду говорить вам о небесном?» (Иоан.3:12). Апостол Петр понял это в самом начале. Когда Господь велел ему: «Отплыви на глубину, и закиньте сети свои для лова», Петр начал возражать: «Наставник! мы трудились всю ночь и ничего не поймали...» Если бы он был современным теологом, он мог продолжил бы: «Послушай, я действительно ценю Твои советы в области религии. Но, пожалуйста, оставь ловлю рыбы на мое усмотрение, я в этом достаточно хорошо разбираюсь». Вместо этого, несмотря на усталость и раздражение, Петр испытывает себя и отвечает: «... Но по слову Твоему закину сеть» (Лук.5:1-11).
Но если человеку свойственно заблуждаться, то разве настойчивое утверждение о непогрешимости не преуменьшает и не отрицает полную человечность Христа и Библии? Отвечая кратко, нет. Как Бог, став человеком, не стал грешником, точно также он не столь беспомощен, что не может соблюдать Свое Слово в чистоте и истине, даже когда Он дает его через грешников, и на человеческом языке! Нигде Писание не умаляет своей власти, или авторитета Христова из-за собственной, или Христовой человеческой природы.
Совершенно верно, что божественно-человеческое таинство Библии имеет ту же природу, что и таинство Иисуса, истинного Бога и истинного Человека. Непогрешимость Писания неизбежно вытекает из его божественной богодуховенности, как безгрешность Иисуса вытекает из Его божественности и оба эти качества в равной мере являются артикулами веры. Никто не проводит «исследования» жизни Христа, с той целью, чтобы определить - потерял ли Он самообладание в эпизоде с изгнанием торговцев из Храма, или нет, и потерял ли Он надежду и мужество в Гефсиманском саду, или на кресте! Христиане принимают Его, как Бога в человеческой плоти, однако, плоти, не запятнанной грехом, просто потому, что Он открыл Себя таким в Своем Слове. Нет другого основания для этой христианской веры. Было бы полнейшим абсурдом - ставить эту истину в зависимость от того, в достаточной ли мере запись Его жизни выдерживает критический анализ Его последователей. И точно также обстоит дело со Священной Книгой о Нем. Христианская вера почитает ее, как Слово Самого Бога, а потому считает ее непогрешимой, не потому что ее безошибочность очевидна и не потому, что она может быть «доказана» с точки зрения здравого смысла, но просто потому, что таково свидетельство Писания о себе, как мы это уже видели. Все артикулы веры базируются на самом Слове Божьем,- теперь записанном в Писании,- а не на человеческих предположениях и догадках, основывающихся на том, что кому-то кажется. Божественность Слова Божьего также скрыта от человеческой мудрости, как Его присутствие во время проведения Таинств Алтаря не выявляется посредством химического анализа. Никто не суется в Горящий Куст[25] со счетчиком Гейгера!
Наконец, «как это обстоит с Христом,- как к Нему относились в мире,- точно также все обстоит и с написанным Словом Божьим: это [презренный червь], а не книга, по сравнению с другими книгами» (Комментарии Лютера к Псалму 22)[26]. Нет ничего необычного в том, что Слово Божье приходит в мир не как шикарная и очаровывающая энциклопедия, напичканная всеобъемлющей информацией и подробнейших, логичных истолкований,- это типично для отношений Бога с нами. Библия является прямой и честной [откровенной] Книгой. Это не по душе нашему тщеславию и амбициям (Иоан.5:44). Кроме того, она кажется наполненной досадными трудностями, логического, фактического, этического, религиозного характера, и является даже «туманной [и подозрительной] до крайности» (antilegomena!) В этом беспорядочном, суматошном мире божественная истина должна казаться ложью. Как высмеивали и оскорбляли Христа (Мат.27:28 и далее; Иоан.6:42), так и Его богодухновенные свидетельства должны быть «верны, но почитаемы обманом» (см. 2Кор.6:8). Действительно, просто презренный червь, а не книга! Все это является непритязательным «обликом слуги», которым обладает написанное Слово, находящее удовольствие в смиренной вере, но пресекающее любые религиозные притязания (1Кор.1-2). «Ибо, кто постыдится Меня и Моих слов в роде сем прелюбодейном и грешном, того постыдится и Сын Человеческий, когда приидет в славе Отца Своего со святыми Ангелами» (Марк.8:38).
«Я умоляю и всерьез предостерегаю каждого благочестивого христианина не раздражаться из-за простоты языка и немудрености повествований, содержащихся там, но в полной мере понимать, что какими бы простыми они ни казались, ония являются словами, поступками, суждениями и делами величия, силы и премудрости самого всевышнего Бога. Ибо это Писания, которые делают безумными мудрых и разумных, и открыты только простодушным младенцам, как Христос говорит в Евангелии от Матфея (11:25). Поэтому отбросьте свои [личные] мнения и ощущения, и думайте о Писаниях, как о самом величественном и самом достойном из всего святого, как о самом богатом и неистощимом драгоценном источнике, о [золотых] копях, которые никогда не могут быть основательно разработаны, для того, чтобы вам обрести ту божественную мудрость, которую Бог открывает перед вами в столь простом облике, угашающемт любую горделивость и спесь. Здесь вы найдете пелены и ясли, в которых лежит Христос, и на которые ангел указывает пастухам (Лук.2:12). Эти детские пеленки просты и неприметны, но в них лежит драгоценное сокровище, Христос»[27].
«И блажен, кто не соблазнится о Мне» (Мат.11:6).
[1] Символа веры
[2] То есть от Него Самого, это Его собственные слова, а не то, что Ему нужно передать от кого-то.
[3] Теософии, лишенной объектов суеверного поклонения.
[4] Дословно в английском оригинале: "делает известным для нас", "делает так, что мы познаем". В русской версии перевода Библии это описывается словом "являет".
[5] То есть является равным Ему по божественности.
[6] Экзегеза: разбор, объяснение, истолкование Библии. Метод истолкования текстов называется, соответственно, экзегетическим. В англ. оригинале автор ссылается на два слова: "exegesis" - экзегеза и "exegete". Последнее слово формально отсутствует в русских словарях. Фактически оно имеет то же значение.
[7] Досл.: "предметов обсуждения".
[8] Luthe
[9] Наука истолкования, перевода.
[10] Иерусалим в англ. языке имеет женский род, поэтому для русского читателя, возможно, данное предложение звучит несколько странно. Однако, данный термин является библейским (см. Гал.4:26).
[11] Принципу, доказывающему самому себя.
[12] В русском языке термин "вдохновение" редко используется по отношению к Библии. То есть мы не говорим, что "Писание вдохновенно". К слову же "богодухновенность", которое используется в русском языке, когда речь идет о Библии, сказанное автором практически не относится. Однако, данные рассуждения весьма поучительны и, несомненно, представляют интерес для русского читателя, который может найти немало аналогий неправильного использования библейских терминов в своем родном языке.
[13] Хаксли (Huxley) Томас Генри (1825-1895): английский естествоиспытатель, ближайший соратник Дарвина.
[14] Написано по вдохновению от Бога.
[15] Лингв.: дополнительное значение, нечто подразумеваемое.
[16] Окончательный результат.
[17] Насколько известно переводчику, в настоящее время уже существует версия перевода Большого Катехизиса Мартина Лютера на русский язык. Однако, в настоящее время она пока еще находится на стадии рецензирования и официально не издана а потому, к сожалению, недоступна как переводчику, так и читателю. Поэтому в данном случае (и в других подобных случаях в дальнейшем) приводится не цитата из русского перевода, но прямой перевод английской цитаты, использованной автором в тексте. Смысловое содержание при этом, разумеется, полностью сохраняется.
[18] J.I.Packe
[19] В английской версии Библии, использованной автором данной работы, данная фраза имеет иной порядок слов: "Царь Иудейский Сей есть".
[20] класса, сорта, разновидности.
[21] Эней - персонаж греческо-римской мифологии.
[22] M.Chemnitz, Examination of the Council of Trent (St.Louis: Conco
[23] Досл.: "это вера и теология об исторических фактах". По русски так не скажешь, однако ясно, что это нечто неразрывно связанное, подобно тому,как связаны событие и главное действующее лицо, совершившее это событие.
[24] John Huxtable, The Bible Says (London: SCM P
[25] См. Быт.3
[26] Процитировано в: A.Skevington Wood, Captive To The Wo
[27] Luthe
Познакомиться со всеми доступными на русском языке фрагментами данного произведения в формате PDF можно здесь.
Home
Книги
Блог
Лютеранское наследие
Христианская догматика