Мартин Лютер (Берта Порозовская)





Биографическая брошюра Б.Порозовской "Мартин Лютер" была впервые издана в России в 1898 году. Книга в краткой и популярной форме знакомит читателя с основными вехами жизни Мартина Лютера (1483-1546), одного из величайших гениев человечества и вдохновителя Реформации.

Разумеется, данная книга не может считаться официальной биографией Лютера, равно как и объективным описанием его богословских позиций. Многие важные моменты жизни реформатора освещены слишком сжато и неполно, а при изложении его богословских взглядов допущены искажения. По существу, автор излагает не столько догматы Лютеранской церкви, сколько свое понимание богословия Лютера.

И тем не менее, книга имеет ряд существенных достоинств, основным из которых является непредвзятость Б.Порозовской в оценке личности Лютера и его деятельности.

Православному автору в России нужно было иметь определенную смелость, чтобы так написать о Лютере в 1898 году.

В силу своей популярности, книга переиздавалась фондом "Лютеранское наследие" дважды - в 1994 и 1997 гг.

Адресовано это издание широкому кругу читателей.

(Фонд "Лютеранское наследие", 1994 г. 96 с., 1997 г., 176 с. Мягкий переплет).


Вернуться в каталог


На этой странице мы предлагаем ознакомиться с введением в данной брошюре. К сожалению, тираж книги полностью распространен, однако можно попробовать поискать это произведение в интернет-каталоге фонда "Лютеранское наследие", или в других христианских интернет магазинах





Введение

В конце XV в. католическая церковь, казалось, достигла кульминаци-онного пункта своего могущества. В лице папы и многочисленной духовной иерархии она держала под своим несокрушимым гнетом, под своим не допускавшим никаких сомнений авторитетом всю средневековую жизнь. А между тем уже в начале следующего столетия в Германии, стране, в которой римская курия распоряжалась особенно самовластно, вспыхивает религиозная революция, мало-помалу охватившая всю Западную Европу и оторвавшая от римской церкви всю северную Германию, часть Швейцарии, Нидерланды, Скандинавские государства, Англию, Шотландию и часть Франции. Чем же объяснить столь резкий переворот?

На самом деле, при всей грандиозности этого переворота, в нем не было ничего неожиданного или случайного. Реформация XVI в., как и все великие исторические перевороты, подготовлялась долго, целыми веками. Уже давно церковь, несмотря на свое возрастающее могущество, шла по пути, который неизбежно должен был привести к катастрофе. Уже давно внутреннее состояние ее — невежество духовенства, его мирские привычки, жадность и безнравственность вызывали громкие жалобы во всех странах католического мира. Основная причина этого упадка бесспорно заключалась в светской политике папства, в его отступлении от спиритуалистического начала. Поставив целью всей своей деятельности одни земные интересы, одну заботу об увеличении церковной территории, папы естественно должны были вмешаться в политику, оставив совершенно в стороне свое духовное назначение и заботясь главным образом о деньгах, без которых ничего нельзя было достигнуть в политическом отношении. С этой целью они стали эксплуатировать христианское учение, искажая догматы и делая почти из каждого из них доходную для себя статью. Таким путем мало-помалу выработалась сложная и коварная финансовая система, опутавшая всю Западную Европу, но с особенной беззастенчивостью эксплуатировавшая слабую в политическом отношении Германию.

Результаты этой системы более или менее известны. Продажа долж-ностей повлекла за собой порчу высшей иерархии. Обязанные своим на-значением не своим личным достоинствам, а большей или меньшей сумме, внесенной в папскую канцелярию, высшие духовные лица большей частью мало заботились о духовных нуждах паствы и преследовали свои личные мирские цели. С высшего духовенства деморализация скоро перешла на низшее, и в особенности на монашество. Образование, которым в средние века отличалось духовенство, почти совершенно исчезло из этого сословия. Большая часть духовных лиц не имела никакого образовательного ценза, а если что и изучала, то лишь бесплодную схоластическую философию. О Евангелии и Библии большинство имело более чем смутное понятие. Легко понять, какое влияние могло оказывать подобное духовенство на народ. Невежество, суеверие, формальное отношение к религии даже намеренно поддерживались духовенством, так как давали ему возможность эксплуатировать массу.

Но подобный порядок вещей естественно должен был вызывать протест со стороны людей благомыслящих. И действительно, уже с XII в. мы замечаем во всех странах более или менее сильную оппозицию против церкви. Эта оппозиция между прочим выразилась в образовании сект; таковы были секты катаров, или альбигойцев, в конце XII в., вальденцев и др. Все они имеют один общий идеал; все стремятся преобразовать церковь в принципе, воскресить первые времена христианства, положить в основу церковного устройства Библию и устранить все учреждения и догматы, находящиеся с ней в противоречии. Но и в самой церкви уже давно возникали движения к ее возрождению. Уже Арнольд Брешиан-ский около 1140 г. проповедовал, что духовенство для своего спасения должно отказаться от всяких земных имуществ. Против политической власти пап ратовал и знаменитый Бернард Клервосский в первой половине XII в. Еще сильнее оппозиция против светского характера церкви выразилась в мистицизме. Немецкие мистики XIV в., как например Мейстер Экгард, Таулер, Сузо и др., хотя и не выступали прямо против церкви, не отрицали ее авторитета, но зато сильнейшим образом восставали против крайнего формализма в религии, громили разврат духовенства и стремились к нравственному возрождению человечества путем проповеди и чтения Библии на родном языке. Но одновременно с этим направлением в разных концах Европы обнаруживались идеи, клонившиеся к полной революции в церкви. Таково было прежде всего учение знаменитого оксфордского профессора Виклефа, отрицавшего всю церковную иерархию и монашество и признававшего единственным источником веры Св. Писание. Затем в первой половине XV в. подобная же попытка преобразования церкви возникла в Чехии под влиянием проповеди Гуса и его единомышленников. Учения эти были осуждены как еретические и подавлены; но в народе идеи этих «реформаторов до реформации» не переставали жить и отчасти подготовили почву для деятельности более счастливых реформаторов XVI столетия. Вся литература XIV и XV в.в., как ученая, так и народная, проникнута сознанием порчи церкви и необходимости реформы. В народных немецких сатирах XV и начала XVI в.в., как Reinecke-Fuchs, Eulienspiegel, Narrenschiff Себастиана Бранта, зло и едко осмеиваются нравы католического духовенства. Мало того, сама церковь в лице своих лучших представителей, отцов Констанцского и Базельского соборов, открыто высказала мысль о необходимости своего преобразования во главе и членах. Таким образом, оппозиционное течение, замечаемое рядом с возрастающим могуществом римской церкви, никогда не прекращалось и при известных благоприятных обстоятельствах должно было проявиться с особенной силой. Вот это-то благоприятное для церковной революции положение вещей и наступило в Германии в начале XVI в.

Дело в том, что великое реформационное движение, которым открывается новая эра в истории Западной Европы, не было явлением исключительно религиозным или церковным. В этом движении выразилась реакция против всего средневекового порядка вещей и средневекового миросозерцания. Как мы уже заметили, средневековой католицизм в своем историческом развитии перестал быть только вероисповеданием; он сделался целой системой, налагавшей свои рамки на всю культуру и социальную организацию католических народов. Своим универсализмом и теократизмом он давил национальность и государство; его клерикализм создавал духовенству привилегированное положение в обществе, его догматизм замыкал мысль в самые тесные рамки. Понятно, что против него в конце концов должны были начать борьбу и национальное самосознание, и государственная власть, и светское общество, и усилившееся в последнее время образование. К началу XVI в. идеи реформации назрели почти везде. Возрождение классического мира, замечательные открытия в области географии и астрономии будили мысль, усыпленную и подавленную церковным авторитетом, указывали ей новые пути. Книгопечатание давало возможность широкого распространения новых знаний, новых идей. Но практические выводы из этих идей были немыслимы благодаря гнету церкви, не допускавшей никаких изменений в том, что было установлено ею из своекорыстных целей. Естественно, что мысль, перестав питаться прежней мертвечиной и окрепнув от новой свежей и здоровой пищи, скоро расправила свои крылья и попыталась сбросить с себя давившие ее оковы. Борьба Рейхлина и других гуманистов с «темными людьми», едкие сатиры Эразма Роттердамского, направленные против обскурантов и схоластиков, являются как бы прелюдией церковной революции. Особенно важны в этом отношении труды знаменитого Эразма. Его издание греческого текста Нового Завета, его комментарии к латинскому тексту и отцам церкви и многие другие труды, положившие начало науке библейской критики и экзегетики, послужили подготовительными ступенями для реформации в научном отношении. Недаром у современников сложилась поговорка: «Эразм снес яйцо, а Лютер его высидел».

Таковы в общих чертах были причины, сделавшие новые попытки к освобождению от церковного порабощения более энергичными и более плодотворными, чем все предшествующие. А что церковная революция должна была начаться именно в Германии — это понятно само собой. Нигде религиозное чувство не было так сильно развито, как у немцев, и в то же время нигде это чувство не эксплуатировалось с такой беззастенчивостью римской курией, которая при этом даже не стеснялась выказывать свое презрение к обираемой ею нации. Но особенный успех возникшего в Германии движения обусловливался еще другими обстоятельствами, не имевшими прямого отношения ни к порче церкви, ни к гнету курии. Дело в том, что в Германии в то время происходило сильное брожение во всех слоях общества. Все были недовольны: и рыцари, сильно обедневшие и потерявшие свое прежнее значение, и крестьяне, которых обедневшее дворянство притесняло все больше и больше, и низший слой городского населения, среди которого происходило социальное движение против возраставшего капитализма. Но интересы этих недовольных групп не были солидарны; между ними, напротив, существовал редкий антагонизм. Необходимо было поэтому найти такой пункт, на котором сошлись бы интересы всех сословий, а таким пунктом было общее недовольство против курии. Понятно, что за церковную реформу должны были ухватиться все: и князья, увидевшие в ней средство противодействовать могуществу императора и его объединительным планам, и рыцари, мечтавшие поправить свои делишки присвоением богатых церковных имуществ, и горожане, во внутреннее управление которых постоянно вмешивалась церковь. А о простых людях и сельском населении и говорить нечего, если вспомним, что на них-то главным образом и тяготели все эти аннаты, паллии, индульгенции, десятины и другие денежные поборы, под разными названиями шедшие в сундуки местного духовенства и отчасти самих пап.

Итак, почва для того громадного переворота, который известен под названием Реформации, была уже давно подготовлена. Недоставало только человека, который явился бы истолкователем того, что смутно сознавалось всей Германией, и бросил бы искру в этот веками накоплявшийся горючий материал. Этим истолкователем явился Мартин Лютер, а искрой, от которой вспыхнула религиозная революция, был знаменитый спор об индульгенциях.





Перейти в магазин христианских книг

© since 1992 | Лютеранское наследие
Сегодня

Лютеранское наследие

Мартин Лютер